«День сурка» или есть ли у Узбекистана шансы стать членом ВТО?

 Государства-члены ВТО

 Государства-члены, представленные также через Европейский союз

 Наблюдатели

 Не члены

И сегодня наша страна ведет активные переговоры о вступлении в ВТО. Слышу отчеты чиновников: «успешно продвигаемся вперед, отвечаем на запросы, меняем нормативную базу; тяжело, но очевидный прогресс есть; свет в конце туннеля виден».

И это радует. Но только возникают «смутные ощущения», что все это я уже много раз слышал. Дело в том, что в ВТО мы «вступаем» уже почти 30 лет (не могу утверждать точно, но, скорее всего, это мировой рекорд по времени, потраченного на переговоры о вступлении в данную организацию). И периодически мы уже несколько раз приходили к аналогичному моменту, когда «вот-вот, еще чуть-чуть и скоро вступим». Но потом вдруг оказывались в точке, где начинаем процесс практически с нуля.

И если не понять, почему мы периодически возвращаемся в одну и ту же точку, тогда невозможно:

- понять причины этого удивительного явления,

- оценить наши перспективы выйти из этого замкнутого круга,

- определить набор действий, которые позволят наконец решить эту проблему.

Так в чем дело?

Когда начинаешь вдаваться в детали, выясняется, что проблема в огромном количестве несоответствий нашей нормативной базы и практики государственного регулирования принципам рыночной экономики и равным условиям ведения бизнеса. Эти нормативные акты и практики:

- создают искусственные барьеры для свободной торговли,

- формируют искусственные монополии, основанные на привилегиях для одних и ограничениях для других,

- мешают нормальной работе ценового и конкурентного механизмов рынка.

А это противоречит принципам работы ВТО.

Казалось бы, чего проще: поменяем эти негодные правила игры, тем более это выгодно и нам самим. Ведь плохая работа рынков, искусственные монополии, коррупционные кормушки – это ровно то, что не дает нам развиваться. Мы сами напрямую заинтересованы в такого рода реформах!

Проблема в том, что указанные несоответствия в нормативной базе и практике госрегулирования – это не какие-то отдельные недостатки, искажения нашей экономической политики, а это и есть суть, основное ее содержание. Наша экономическая политика в основном состоит из того, что огромная армия чиновников и государственных организаций (от министерств, до якобы независимых от государства отраслевых ассоциаций):

- планирует (ровно как в советские времена) объемы производства самой разной продукции (причем ровно по советскому принципу: чем больше, тем лучше; а еще лучше, если мы сможем заместить импорт – в строгом соответствии с дискредитированной во всем мире философией импортозамещения);

- одобряет инвестиционные проекты;

- раздает льготы (налоговые, кредитные) и субсидии;

- предоставляет эксклюзивный доступ к ресурсам (земли под выращивание хлопчатника или тутовых деревьев, в том числе вместе с фермерами – земли с крепостными, исключительные права на сбор металлолома, ограниченный доступ к энергоресурсам, сырью и т.д.);

- защищают от конкуренции отдельные предприятия или отрасли, в том числе через тарифные и нетарифные барьеры для импорта.

Иными словами, в Узбекистане ключевые инвестиционные и прочие бизнес решения де факто принимают не рынок и частный сектор, а государство и конкретные чиновники. А это означает, что в нашей стране до сих пор нет рыночной экономики. И статистика это подтверждает: более 50% ВВП создается на госпредприятиях, более 80% банковских активов принадлежит государству, более 40% ВВП перераспределяется через бюджет, внебюджетные государственные фонды и квазигосударственные расходы госпредприятий. Цифры невероятные и несовместимые ни с рыночной экономикой, ни с перспективами успешного экономического развития. Чтобы иметь шансы на такое развитие, данные показатели нужно сокращать в разы.

Из вышесказанного становится понятно, что наше многолетнее «невступление» в ВТО не есть следствие плохой работы наших переговорщиков, а результат, того, что наша экономика все еще нерыночная, результат неэффективности экономической политики, которая реализуется в нашей стране с середины 1990-х годов.

Поэтому, если мы все-таки хотим вступить в ВТО, то должны кардинально изменить принципы проводимой экономической политики и кардинально реформировать экономический блок правительства. Я уже многократно писал, что число экономических ведомств (государственных, квазигосударственных), выполняющих в цивилизованных странах функции одного министерства экономики и нескольких агентств при нем, просто зашкаливает. Это десятки организаций. И их сотрудникам нужно чем-то заниматься. И они занимаются тем, что я описал выше. Пока мы не ликвидируем эти, мягко говоря, избыточные органы управления, от убийственной для нашей экономики политики отказаться не получится. Проводимая же в стране «административная реформа» пока сводится преимущественно к укрупнению и переподчинению этих ведомств. Да не укрупнять их надо, а ликвидировать, как вредительские структуры!

И вопрос должен стоять не об изменении правил для вступления в ВТО, а о кардинальной реформе системы госуправления и экономической политики. Вступление же в ВТО может стать локомотивом этого движения.

А для того, чтобы провести эти реформы нужны: сильная политическая воля, грамотная команда специалистов и менеджеров, огромные полномочия по принятию и реализации кардинальных решений. Сами государственные структуры себя точно не реформируют. Они любые, даже самые замечательные начинания превратят в свои противоположности. Для такого рода реформ нужна внешняя сила, которая способна сломать существующую институциональную структуру. Сломать «через колено». И предложить взамен дееспособную систему управления, совместимую с рыночной экономикой.

Иначе, пройдет еще несколько лет, и мы опять услышим: «еще чуть-чуть, еще пару лет и мы вступим в ВТО…»

Юлий Юсупов